К 95-летию Лидии Ивановны Урановой-Зубчинской.
«История одной любви» - так называется автобиографический рассказ философа, писателя и астролога Николая Уранова (Зубчинского) о встрече с любимой женой, преданным другом и верной соратницей по жизни - Лидией Ивановной Зубчинской (Урановой) .
«Шёл грозный 1944 год. Небо меркло от черного дыма пожарищ, неубранные поля, густо залитые кровью и заваленные бесчисленными трупами, содрогались от разрывов и тяжкой поступи множества солдатских ног. Над развалинами городов пролетали тучи железных стервятников, и всюду пламя извергало громы, дымы и смерть… Миллионы и миллионы несчастных принимали мученическую смерть во имя преображения мира.
И вот на вспаханной снарядами земле, обильно удобренной трупами и густо политой кровью, так неожиданно расцвёл чудесный, нежный цветок долгожданной любви. На пределе отчаяния он всё-таки встретил её. Ему уже было 30 лет, а ей только 19, но с первой же встречи чувство необыкновенной гармонии охватило обоих.
Их познакомили совсем не для романа. На веки веков решала она свою судьбу - быть или не быть ей с Новым Миром. Невидимая битва бушевала вокруг неё, разрывая душу противоречиями, и тот, кто мог оказать ей помощь в этот решительный момент, должен был уехать. Перед отъездом он позвал своего ученика и сказал ему.
-Кроме Вас ей больше некому помочь Вы знаете её? – Учитель произнёс неизвестное имя. Ученик покачал головой.
- Она очень красива.
Он попытался изобразить её лицо в профиль, но ученик снова покачал головой.
-Я Вас не принуждаю. Вы можете помочь или уклониться от помощи, но только смотрите!...
Учитель часто говорил это слово, в которое вкладывал пространную мысль. И ученик свободно прочитывал её содержание. Так и теперь в слово «смотрите» был вложен пространный смысл: Учитель предостерегал ученика от личного чувства во имя служения человечеству, и это хлестнуло ученика, как плеть. Неужели он не надеется на его самоотверженность, тогда лучше отказаться! И тут же он подумал: « Отказаться от помощи человеку, во имя чего? Во имя самолюбия?» И возмутившись последним, он согласился. На следующий день они познакомились.
Ей было 19 лет, она из довольно известной в городе семьи, очень красивая. Он бедный, никому не известный художник, уже солидный, поблекший от времени мужчина – о каких личных чувствах здесь можно говорить и опасаться! Он невольно улыбнулся предупреждению Учителя…
И здесь мой друг замолк, ибо дальше словами уже нельзя было выразить то великое чувство, соединившее их навеки, и только стихи, которые были написаны много лет назад, поставили точки в ещё одной истории великой Любви».(1)
Николай Александрович Зубчинский (Уранов). 1930-е годы. г.Харбин.
Героиня этого рассказа - Лидия Ивановна Зубчинская - в то время носила фамилию Прокофьева. Она родилась в Харбине 5 апреля 1925 года. . Ее отец работал главным бухгалтером в торговой фирме «Чурин и Ко». Мать родом из Сибири, работала там же. Сама Лидия Ивановна так рассказывала историю знакомства с Николаем Александровичем Зубчинским:
« В дни моей молодости существовала международная организация –Христианский Союз Молодых Людей, сокращенно ХСМЛ. Она представляла собой сеть учебных заведений в разных странах. Это были средние школы, высшие и колледжи. В то время я жила в Китае, в г. Харбине. Я закончила гимназию, принадлежащую этой организации, и поступила в колледж. Здесь я и познакомилась с Борисом Николаевичем Абрамовым. Он работал в администрации этого колледжа. Помню, у него был небольшой кабинет в здании, расположенном на Садовой улице, всегда заваленный книгами, различными учебными пособиями, и в нём всегда толпилась молодёжь, студенты колледжа.
В то время я была моложе своих сверстников - соучеников, была очень застенчива и держалась в тени. На последнем курсе тот, кто был отличником и «шел на медаль» должен был писать работу, нечто вроде диссертации. Списки с темами работ заранее вывешивались на стенде. Темой моей работы была «Четвертое измерение». Это стало причиной того, что Борис Николаевич заинтересовался студенткой, избравшей такую тему, и вызвал меня на собеседование. Так состоялось наше личное знакомство. Мы начали разговор с темы, как раз в это время у меня были сомнения, что я справлюсь с этой темой, так как женщина-математик, которая обещала мне помочь, внезапно умерла. Борис Николаевич ободрил меня, посоветовал не бросать тему и обещал помочь.
Так мы стали встречаться и беседовать, он рассказывал мне о бесконечности пространства, об его наполненности, о силе мысли, об огне, о бесконечности Вселенной и о том, что наша жизнь после смерти продолжается в иных мирах. Постепенно для меня стал открываться новый мир, многие вещи, о которых я смутно догадывалась, получили подтверждение, и жизнь наполнилась большим смыслом и большой радостью, что в мою жизнь вошёл такой удивительный человек, который для большинства студентов был обычным администратором.
Время шло, я написала работу, окончила колледж, поступила на работу, а встречи наши продолжались, в обеденный перерыв я приходила к нему в кабинет, и мы беседовали уже на духовные темы. Я сказала, что с детства считаю своим духовным покровителем Пр. Сергия Радонежского, и Борис Николаевич дал мне читать книгу «Знамя Преподобного Сергия», которую вы теперь все знаете.
Борис Николаевич Абрамов. Харбин. 1950-е годы
Однажды Борис Николаевич летом сказал мне, что он уезжает на месяц с женой на станцию, где у него была небольшая пасека, и что на это время он познакомит меня со своим другом-художником, который поможет мне в моих занятиях живописью, которой я в то время занималась, и также даст мне книгу Учения «Живой Этики». 24 июля 1944 года в кабинете у Бориса Николаевича мы познакомились с Зубчинским Николаем Александровичем. Они были знакомы уже давно по ордену Розенкрейцеров, который существовал в то время в г.Харбине. В нём занимались Борис Николаевич, Нина Ивановна, его жена и Николай Александрович. Члены этого ордена широко занимались целительством по своей особой системе. В 1934 году в г.Харбин приехал Николай Константинович Рерих, он привёз с собой Учение «Живой Этики» и Указание Братства, чтобы этот центр приостановил свою деятельность, а вся работа отныне должна продолжаться в русле Живой Этики.
Николай Константинович поселился в доме на Садовой улице, через дорогу от дома Бориса Николаевича. Борис Николаевич и его жена Нина Ивановна стали его учениками, они получили от Николая Константиновича кольца – знак ученичества и особого доверия. Такое же кольцо получил и Хейдок Альфред Петрович, который в то время тоже жил в г.Харбине. Николай Александрович Зубчинский в то время был студентом Юридического факультета, ему было только 20 лет, и он был учеником Бориса Николаевича.
Вернувшись осенью 1944 года с пасеки, Борис Николаевич дал согласие на наш брак, и теперь мы уже продолжали встречаться с Борисом Николаевичем вместе, а иногда по отдельности вплоть до того момента, когда 2 сентября 1945 года Николай Александрович был арестован и увезён в Россию. После него осталось несколько его учеников, это Н.Д. Спирина, Шипов Д. С., Качаунова А.Н, Страва Л.Ф.
Через некоторое время Борис Николаевич объединил меня, еще одну свою ученицу Ольгу Бузанову и Н.Д.Спирину в одну группу, и занимался с нами долгие годы вплоть до нашего отъезда в Россию, с остальными учениками он также иногда встречался. Еще он посещал несколько «Содружеств», которые организовал Николай Константинович во время своего пребывания в Харбине. Это были люди старшего возраста, туда вошли и некоторые Розенкрейцеры, которые приняли Учение Живой Этики, а также люди, подошедшие к Учению за время пребывания Николая Константиновича Рериха в Харбине».(2)
|
|
|
Лида Зубчинская. Примерно 1951 г. Фото из личного архива Е.И.Рерих
(Архив МЦР «Фамильный фонд семьи Рерихов». Фонд №1. Оп. 6 Фотографии, ед. хр. 997)
В статье о Лидии Ивановне, напечатанной в журнале «Дельфис» в 2015году и посвященной 90-летию со дня рождения, говорится:
«К Лидии Ивановне Борис Николаевич относился с любовью и ценил ее. В письме к Е.И.Рерих от 25.02.1951 г. он писал: «Посылаю Вам карточку Лиды; давно хотел послать, да то она не давала, то еще что-то мешало. Теперь она чувствует себя неважно…Жаль ее: молодая и почти калека, это при ее-то энергии и желании учиться. Как-то замечательно хорошо перерисовала картину “Сострадание”. Кроме музыки ее страшно интересует медицина, она прирожденный врач и мечтает о высшем медицинском образовании, но пока довольствуется низшим, т.к. учиться негде. Я это на себе испытал. Года два назад у меня пошла кровь из легких без всякой видимой причины и без всяких намеков на туберкулез. Если бы Вы видели. Она ухаживала за мной как опытнейший медик, и я чувствовал себя в опытных руках, а ведь она еще и не начинала учиться на фельдшера. Моих близких любит и почитает». (Архив МЦР. Дело № 2184. лист 38).
Елена Ивановна отметила положительные качества Лиды Зубчинской. В одном из писем Борису Николаевичу она сообщала: «Мила прислала фотографии сотрудников и краткое описание их особенностей. Характеристика их кажется мне справедливой. Конечно, сама Мила и Лида Зубчинская положительные и способные люди. И могут быть полезными работницами и сотрудницами.» (Письмо Е.И.Рерих к Б.Н.Абрамову от 17.11.1953 // Архив МЦР. Дело № 2186. Лист 56//.
После ареста мужа Лидия Ивановна жила в Харбине. Она окончила медицинский институт, когда его открыли в Харбине, и работала врачом в русской больнице. Когда лечебницу закрыли, её одну из всего персонала взяли на работу в китайскую больницу, где она проработала до отъезда в Советский Союз. Для этого она изучила китайский язык. О Николае Александровиче не было никаких вестей, так как он был осужден без права переписки. Не было известно, жив он или нет. Но Лидия Ивановна верила, что он жив и, несмотря на лестные предложения о замужестве, хранила верность возлюбленному. Между тем, Николай Александрович мучился сомнениями, особенно острыми в первые дни заключения. Они нашли отражение в его стихотворении «Семидесятый день».(3)
СЕМИДЕСЯТЫЙ ДЕНЬ.
Тяжелый крест стоит неотвратимо!
Семидесятый день без ласки, без огня!
Семидесятый день я без моей любимой,
Которая, как солнце для меня.
Пусть далеко теперь невидимое солнце,
Пусть ночь теперь особенно темна,
Пусть смотрит мрак в разбитое оконце –
Всё чепуха – дождалась бы она!
О, тучи грозные непрошенных сомнений,
Как тяжкий газ, мешающий вздохнуть…
А вдруг она распятому изменит
И нож воткнёт в измученную грудь?!
Холодный ветер рвётся через щели
И тихим воем разрывает тишь…
О, ветер, ветер! Может ты к постели
С приветом к спящей, ветер, долетишь?
Ты спишь сейчас вдали от чёрных ветров,
Тебе не снятся даже и во сне
Те тысячи ужасных километров
И крест железный на моем окне!
К концу заключения, когда режим несколько ослаб, Николаю Александровичу удалось переправить письмо на волю. Оно достигло Харбина, Лидия Ивановна ответила, что ждёт, и стала собираться в дорогу. Письмо вызвало бурю радости у узника, что и нашло отражение в его стихотворении «Победа».(3)
ПОБЕДА.
Летели дни, и годы тихо шли…
Стихала боль, но временами даты
Будили память и так больно жгли
Огнём такой чудовищной утраты.
О, пламя глаз, о нежное тепло,
О, сердца с сердцем слитое биенье,
Какое счастье мимо нас прошло
И рухнуло в чудовищном крушенье!
«Пропавшему без вести» никогда
Никто не скажет о судьбе любимой!
И в неизвестности брели года,
И вёсны проходили мимо.
Так десять лет прошли, как сто веков.
И вот однажды в маленьком конверте
Пришло письмо, как тысяча громов!
Как воскресенье, пораженье смерти!
И ночь без сна – и день за ней в бреду:
Я радостью невыразимой болен!
Звенит торжественно, священно: «Жду!»
Как перезвоны миллионов колоколен.
Скрепляет время множество знамён,
Капитулирует огромное пространство.
И я опять, как юноша, влюблён –
В увенчанную лавром постоянства.
В 1956 году через 11 лет после ареста Николай Александрович Зубчинский был освобождён и реабилитирован, как необоснованно осужденный.
Рассказывая о жизни Николая Александровича в лагере, Лидия Ивановна вспоминала:
«В молодости он был жизнелюбивым и здоровым человеком, в 31 год, когда мы с ним встретились, он выглядел гораздо моложе своих лет. Мне было в то время 19. Мы поженились, а через 6 месяцев Манчжурия была занята советскими войсками, и в числе 13 тысяч Н.А. попал в сталинские лагеря. На свободу Н.А. вышел уже больным человеком и более суровым по характеру. В лагере он болел язвой желудка, перенёс резекцию желудка и инфаркт миокарда. Много раз был на грани смерти, но каждый раз неожиданно приходила помощь. Большую часть срока Н.А.работал на лесоповале, и лишь в последние годы ему посчастливилось попасть в лагерную художественную мастерскую, где работали профессиональные художники заключенные, они выполняли заказы для театров, гостиниц, клубов, писали портреты вождей. И там работы Н.А.оценивались, как одни из лучших. После того, как он попал в больницу с язвой желудка и встретился там со знакомым врачом - земляком, Н.А. оставили работать в больнице ночным фельдшером. Это было спасением от непосильных работ и голодной смерти. И даже в те тяжелые годы он продолжал писать стихи и продиктовал несколько повестей, которые подарил одному человеку, записавшему их. Две из них впоследствии мне удалось раздобыть».(4)
Н.А.Зубчинский. Юношеская акварель.
Лидия Ивановна продолжала: «В 1956 году мы снова встретились и поселились в сибирском посёлке Вихоревка, Иркутской области. Опять нас окружала тайга, писались стихи, картины, сочинялась музыка. Творческие способности Н.А. проявлялись и в быту, он постоянно что-то усовершенствовал в нашей жизни: то делал настольную лампу, то особый замок на двери, то сигнализацию в сарае, где стоял мотоцикл. Н.А. мог всё ремонтировать сам, включая телевизор, когда таковой появился у нас. Всё время его мысль работала творчески. Вставал Н.А. рано , в три часа ночи и работал до 7 часов, в эти часы лучше всего думалось и писалось. Что касается его духовного пути, что это разговор особый.
С ранней юности начались поиски смысла жизни. В 17 лет судьба свела его с Абрамовым Борисом Николаевичем, который в то время уже шел по духовному пути. Так Уранов стал его учеником. В 1934 году в Харбин приехал Н.К.Рерих и привез книги Живой Этики. Вскоре Б.Н.Абрамов и его жена стали учениками Н.К.Рериха. Н.Уранову было в то время 20 лет, он был студентом юридического факультета, ходил на все выступления Н.К.Рериха, которые произвели на него неизгладимые впечатления, и таким образом его дальнейший духовный путь тоже определился. Он продолжал оставаться учеником Б.Н.Абрамова. Вся дальнейшая жизнь была подчинена идеям Учения, она обрела новый прекрасный смысл. Мне в эти годы было 9 лет. Прошло 10 лет, и наши пути пересеклись. В то время я тоже уже была ученицей Б.Н.Абрамова. Он и соединил наши судьбы. Счастье наше было недолгим. Через шесть месяцев наступила разлука. Для меня наступили годы тяжелых испытаний, а для Уранова – крестные муки. Но и в лагерях, когда нельзя было ничего писать, и заключенным не разрешалось иметь бумагу и карандаши, он старался на память запомнить всё то, что он читал в книгах Живой Этики. За два года до его освобождения, когда жизнь в лагерях стала легче, мне удалось переслать ему книгу «Сердце». И Н.А. на изготовленной им самим книжечке из тетрадей написал «Науку о Сердце» - это были комментарии, вернее, его видение книги «Сердце». Эти семь записных книжечек в те далекие годы побывали во многих городах России и многим помогли в понимании Учения, ибо в ту пору в России ещё не было книг Учения, или были единичные экземпляры, случайно попавшие сюда. Выйдя из лагеря, Н.А. всё свободное время посвящал изучению Учения, «Тайной Доктрины» и работе над ними. Также он хорошо знал астрологию, которой тоже занимался всю жизнь».(4)
« Лидия Ивановна, несмотря на то, что она ехала в режимную зону с престарелой матерью, не побоялась взять с собой книги Учения, «Тайную Доктрину» и рукописи трудов Николая Александровича. Это было непросто не только из-за проблем на таможне, но и потому что Зубчинские всё время находились на подозрении у сотрудников КГБ. Когда угроза ареста стала реальной, они вынуждены были оборудовать в тайге тайник и спрятать там книги. К счастью, всё закончилось благополучно и чудесным образом.
После приезда к Николаю Александровичу в посёлок Вихоревка Иркутской области, Лидия Ивановна устроилась работать врачом в лагерную больницу. Ей приходилось лечить заключенных, и политических, и уголовников. Нравы были грубые , и она прошла суровую школу жизни. Там же работал Николай Александрович фельдшером в физиотерапевтическом кабинете. Зубчинские вели замкнутый образ жизни, изучали духовную литературу. Николай Александрович писал стихи, повести, очерки на темы Учения, фотографировал, живописал. Иногда их посещали друзья и родные». (3)
А.П.Хейдок и Н.А.Уранов на Рудном Алтае.1970г.
«В 1971 году после выхода на пенсию, Зубчинские переехали в Усть-Каменогорск (Восточный Казахстан), осуществив свою давнюю мечту быть поближе к Алтаю… В предгорьях Алтая, в живописном ущелье горной реки супруги приобрели старый крестьянский дом с участком земли и создали там трудовую общину для близких по духу и сознанию друзей. Назвали это место «Уранга». Чистота воздуха, шум реки, близость гор, леса, вдохновляли на труд, на творчество, способствовали устремлению к духовным высотам. Принимали друзей, единомышленников, много беседовали с ними на темы Учения, трудились физически на земле и по благоустройству жилища. Здесь Николай Александрович завершил свой многолетний труд «Размышляя над Беспредельностью»(3).
Как рассказывала Лидия Ивановна : «Пока были силы, мы часто уходили в лес и проводили там целый день. Он так любил природу и всё живое, цветы, птиц, записывал на пленку их пение, даже камни были для него живыми. В детстве у Н.А. была лошадь, и всю жизнь у нас были собаки, мы не представляли жизни без них. Но больше всего он любил людей. Так много человеческих судеб прошло через его жизнь, столько было встреч на жизненном пути, и все они оставили свой след в сознании, и многому научили; они научили состраданию, терпимости и любви, и он дарил её людям в общении и в письмах - он вёл очень большую переписку с друзьями.
Когда мы поселились в нашей летней усадьбе, которую назвали Урангой, что значит «Огненный поток», Н.А.сказал: «Я хотел бы всегда жить здесь и умереть здесь». Его желание исполнилось, 6 июня 1981 года он ушёл из жизни и похоронен там, на сельском кладбище.»(4)
«После ухода супруга в 1981 году Лидия Ивановна семь долгих лет боролась за Урангу , которые пытались отнять местные власти, и отстояла её. Одновременно работала над творческим наследием Николая Александровича. Она систематизировала и напечатала на пишущей машинке его труды, подготовила их к публикации.
Часто приезжал в Урангу Дмитрий Семенович Шипов, друг детства Николая Александровича и его единомышленник. Он любил красоту природы, временами поднимался на скалу над Урангой и любовался окрестностями. Однажды сказал Лидии Ивановне: «Смотрю сверху, идут по улице две пожилые женщины, одинаково одетые в скромные курточки, и никто не знает, что одна из них - женщина необыкновенная…»
Так жила Лидия Ивановна, не выделяясь среди окружавших её людей, не показывая свою эрудицию, интеллигентность. Она никогда никого не унизила своей осведомлённостью, знанием, образованностью. Только близкое, немногочисленное окружение могло догадываться, по величине своего сознания, кто есть Лидия Ивановна!» (3)
«Между тем, наступили 90-е годы прошлого века, принесшие и разрушение, и обновление. На волне духовного возрождения появились книги Учения Живой Этики, Письма Елены Ивановны Рерих, произведения Н.К.Рериха, что привлекло внимание множества думающих людей к этой теме.
В это время Лидия Ивановна в сотрудничестве с Александром Тихоновичем Протасовым¹ организовали Рериховский кружок, который действовал на протяжении 21 года. Официальным руководителем был Александр Тихонович, но духовное руководство осуществляла Лидия Ивановна. Это она определяла тематику встреч, выступала со своими замечательными докладами, вызывая неподдельный интерес у слушателей. Доклады писались с учетом сознания и интеллектуального уровня аудитории.
Метод работы кружка строился, в основном, подобно тому, как Борис Николаевич проводил занятия со своими учениками, в числе которых была и Лидия Ивановна. Она считала главным направление работы – самосовершенствование. Так учил своих учеников Борис Николаевич Абрамов. Лидия Ивановна оформила эту работу в кружке, как «Домашние задания» и вела эту рубрику, пока позволяло здоровье. Задания предполагали работу над каким-то положительным качеством, утверждая его в жизни каждого дня в течение месяца, на который оно давалось. Например, бороться с болтливостью, утверждая сдержанность.
Тематика встреч в Рериховском кружке была разнообразной и разносторонней. Доклады посвящались памятным датам Великих Учителей, обсуждению положений Учения, жизни выдающихся учёных, композиторов, художников. Но основной темой была жизнь и творчество семьи Рерихов. Юбилейные даты отмечались проведением мини-конференций. Ежегодно День Культуры отмечался творческим вечером, на котором демонстрировались предметы прикладного искусства, живописи, звучали стихи, песни, музыка. Вечера проходили в дружеской атмосфере, наполняли светом и радостью присутствующих. На летние каникулы обычно брали домашнее задание, связанное с трудом: радостный труд, труд на общее благо и т.д…
В 1998 году впервые в Казахстан, в г.Алма-Ату была привезена передвижная выставка картин Н.К.и С.Н.Рерихов из фондов Международного Центра Рерихов в Москве. При активном участии членов Рериховского кружка, выставка была проведена и в Усть-Каменогорске. Это было грандиозное событие для культурной общественности города и области. На открытии выставки наряду с официальными лицами выступала Лидия Ивановна, сказав: «Бережно и внимательно относитесь к местам, по которым проходили по земной коре Великие. Там, где ступала их нога, остается неизгладимый след. Места эти благословенны, на этих местах в будущем разовьется прекрасная жизнь». Лидия Ивановна имела в виду тот факт, что в 1926 году через Усть-Каменогорск по реке Иртыш проследовали на пароходе Н.К. и Е.И. Рерихи по пути в Москву, откуда они потом отправились на Алтай, в Уймонскую долину. И вот теперь Рерихи вновь посетили этот город, теперь через картины Николая Константиновича и Святослава Николаевича.
Выставка картин Н.К.Рериха и С.Н.Рериха в Усть-Каменогорске.
Лидия Ивановна придавала огромное значение ТРУДУ. Собственно, её жизнь, как и жизнь Николая Александровича – это был бесконечный, тяжелый, но радостный творческий труд. Лидия Ивановна никогда не сидела без дела. Она могла писать стихи и доклады, играть на фортепиано, великолепно шить и вязать, копать землю, растить сад и огород, строить, колоть дрова, белить, красить и т.д. Но самое большое искусство, которым обладала Лидия Ивановна – это умение строить отношения с людьми. В Уранге её окружали простые деревенские люди, и с ними она сумела построить доверительные отношения, общаться на их языке, интересоваться их делами. Будучи хорошим врачом, она всех лечила. К ней тянулись люди, как к костру в холодную погоду, а она всех обогревала ласковым словом, добрым советом, искренним участием. Умная, проницательная, она никогда не проходила мимо чужой беды, всегда старалась помочь и поддержать человека в трудную минуту…(3)
«В последние годы, тяжело болея и не переставая трудиться на духовной ниве, Лидия Ивановна, понимала, что скоро уйдёт и готовилась к этому. Готовилась, думая о Высоком Водительстве, о «Водительстве Того, с Кем я прошла с шести лет, - писала она. – Очень хотелось бы не потерять эту нить , ни при каких обстоятельствах. А физические страдания, связанные с возрастом и страданиями, надо терпеть». (Из письма 26.09.2013) В одном из последующих писем она подтвердила: «Да с раннего детства, лет с пяти, со мной был Сергий во все времена моей жизни. Он помог мне пережить трудности и опасности на моём пути, без Него не мыслю существования, надеюсь, что и при уходе, Он не оставит меня… Очень важно понимание понятия «хор сердец», все звучат по-разному, но даже малое сознание должно быть ценимо и не отвергаемо. Так к нам относятся на Небесах, ибо там царит Любовь, которая может всё» (Из письма 20.10.2013)
Лидия Ивановна ушла из жизни 6 января 2014 года в г.Усть-Каменогорске. «В канун рождества, когда все вспоминают звезду Вифлеема, на небе тихо зажглась ещё одна звезда». Она немного не дожила до столетнего юбилея своего мужа Николая Александровича Уранова – 20 марта 2014года. Знаменательно, что уход совершился в год 700-летия со дня рождения Преподобного Сергия Радонежского и в день рождения Жанны Д'Арк (06.01.1412).
Хорошо сказал на прощании с Лидией Ивановной её близкий сотрудник и ученик В.А.:
« О Лидии Ивановне Зубчинской можно говорить много, только вряд ли удастся рассказать, кем она была на самом деле. Точно мы можем сказать лишь о том, что она обладала большим жизненным опытом, тем опытом, из которого произрастает знание; на Востоке это называется мудростью. И при этом её неотъемлемыми качествами были скромность, простота, полное неприятие напыщенности, вульгарности и иных свойств из этого ряда. Нас она просила проводить её также скромно и желательно в тишине.
И если бы нас спросили, что же составляло сущность Лидии Ивановны, мы бы ответили : Любовь! И если бы спросили нас, чем движима была Лидия Ивановна, мы бы ответили: Любовью! И на вопрос: что руководило Лидией Ивановной, мы отвечаем : Любовь! Любовь – вот тот Бог, которым руководил ею, Любовь – вот тот Бог, за которым следовала она». (3)
Примечание:
¹Александр Тихонович Протасов – кандидат физико-математических наук, доцент кафедры физики ВКГУ им. С. Аманжолова, г.Усть-Каменогорск.
Литература.
1.Николай Уранов. «Проза и стихи». Изд. «Новая струна», М.2005
2.Л.И.Уранова. «Вспоминая о Б.Н.Абрамове». Выступление на встрече в Рериховском кружке г.Усть-Каменогорска 21.07.1997г. , посвященной 100-летию со дня рождения Б.Н.Абрамова. Отрывок. Полностью можно прочитать на сайте www.uranov.ru
3.Л.М Гиндилис, В.Д.Самусева. «Жизнь, проникнутая любовью» К 90-летию Л.И.Урановой-Зубчинской. Журн. «Дельфис».2(82)/2015
4.Л.И.Зубчинская. «Вспоминая Уранова». Выступление на встрече в Рериховском кружке г.Усть-Каменогорска. 20.03.2000. Отрывок. Полностью можно прочитать на сайтеwww.uranov.ru
В статье использованы фотографии со страницы uranov.ru «ВКонтакте», напечатанные в книге « Николай Уранов – философ и певец беспредельности. Жизнь по струне над бездной» (М.»Новая струна», 2014)
Февраль 2020г. Составитель Татьяна Радея.
