Н.Е.Гребенникова, г. Новосибирск

«Жизнь бесталанна без героя»,  - говорит народная мудрость. Человечество нуждается в идеалах, не в придуманных, а живых примерах «совершенных людей», в которых осуществились лучшие мечты человечества.

 

 

Такие достигшие высшего совершенства Высокие Индивидуальности проходят по всей истории человечества, но некоторые из них ещё совсем недавно жили среди нас, они ходили по Земле, многие их видели и разговаривали с ними… Внешне они были обычными людьми, подвластными тем же законам материи, что и все мы, но вместе с тем, внутренняя их сущность принадлежала иной, божественной природе.

                  

Семья Рерихов: Елена Ивановна, Николай Константинович, Юрий Николаевич, Святослав Николаевич.

Речь идет о замечательной семье Рерихов. Все они, Четверо несли единую Чашу Подвига, были стражами, вестниками и хранителями «Кубка Архангела», Учения Владык. Каждый из них являл собой образец, идеал человека, каким ему надлежит быть в будущем. Все их действия и поступки были продиктованы высшим смыслом, в них не было ничего случайного, они были полны соизмеримости, красоты и величия. Потому изучение их жизни во всех подробностях, кажущихся мелочах – а мелочей нет, - позволяет нам понять их, и, поняв, приблизиться к ним. А, приблизившись к ним, мы неизбежно захотим подражать им, потому что как травы тянутся к солнцу, так и дух человеческий стремится к совершенству.

Может быть, особенно ярко эта полифония ощущается при знакомстве с жизнью Н.К.Рериха. Его младший сын Святослав Николаевич писал об этом:

 «Я бы сказал, что Николай Константинович был олицетворением достижений многих людей, собранных воедино. (…) Но поверх всего он был замечательный человек. Его проникновенная человечность является для меня самым ярким качеством и остается ведущим воспоминанием».

                            

                    Николай  Константинович Рерих. Чикаго.1923г.

Из всей полифонии жизни Николая Константиновича остановимся на этой, человеческой стороне и попытаемся составить себе представление о ней на основе воспоминаний «сотрудников-свидетелей», по выражения Елены Ивановны Рерих, - тех, кто в жизни своей имел счастье встретиться с Николаем Константиновичем лично.

Итак, каким же он был, старший из Рерихов, названный «Архатом», то есть тем, кто достиг наивысшего совершенства, возможного на Земле?

Взглянув однажды на портрет Рериха, один из присутствующих воскликнул, пораженный мощью его глаз: «Какие окна духа!»  (…) 

Внешне Николай Константинович ничем не выделялся,  и никаких признаков внешнего величия в его облике не было. Он был среднего роста, носил обычный европейский костюм, и его отличала очень сдержанная и спокойная манера. Вот как описывает его сын – Святослав Николаевич Рерих. Художник- портретист, он находит очень точные для описания внешности Николая Константиновича:

«Всякий раз, когда я  думаю о моем отце, я вижу перед собою его ясное и задумчивое лицо. Его добрые  фиолетово-синие глаза, которые временами могли становиться совершенно темными. Я слышу  спокойный голос. Он никогда не повышал его. И всё выражение лица отца выражало ту удивительную выдержку и самообладание, которые являлись основой его характера. Это было спокойствие незаурядного человека, серьезного и приветливого, вдумчивого, с замечательно острым чувством юмора…»

А вот что вспоминает о первой встрече с Рерихом Зинаида Григорьевна Фосдик, в будущем директор музея Рериха в Нью-Йорке. Эта встреча произошла в 1920 году во время открытия выставки картин Рериха в Нью-Йорке. Потрясенная созерцанием величественных полотен художника, она пишет:

 «Для меня толпа уже не существовала, исчезла. Я стояла лицом к лицу с Беспредельностью… Я задыхалась, слезы наполняли глаза, мысли и эмоции били ключом в моём сердце. Мой до сих пор обособленный мир уступил дорогу миру неземной Красоты и Мудрости.

Кто-то вырвал меня из этого великолепия, настаивая на том, чтобы познакомить меня с художником. Я пошла почти неохотно и только теперь заметила присутствие толпы вокруг меня, и думала, каким уставшим и безразличным должен быть художник, смотрящий на тысячи лиц, встречающий десятки людей, которых он тут же забудет. Но он предстал передо мной с искрящимися синими глазами, благородным челом, излучающим какую-то особую доброжелательную силу. Его взгляд был проницателен, как будто он мог заглянуть глубоко в душу человека и найти её самую сущность».

                      

Зинаида Григорьевна Фосдик. 20-е годы ХХ века

Вечером того же дня Зинаида Григорьевна была приглашена в отель, где остановились Рерихи.

«С первых глубокой мудростью наполненных слов, которые он произнёс, - пишет она, - говоря со мной просто и мягко о Красоте и труде, я узнала в нём благородного Вестника, посланного человечеству, чтобы возвысить их сердца и души, помочь в поисках истинного Знания и быть стойкими и бесстрашными в этих поисках».

Приведем еще одно интересное свидетельство некой англичанки, побывавшей в имении Рерихов в Кулу в 1942 году и видевшей Николая Константиновича уже в преклонном возрасте:

«Старый профессор был в шерстяном костюме кремового цвета из очень мягкой материи ручной работы, в бархатной шапочке гранатового цвета. Он прекрасно выглядел. Я никогда не думала, что могу назвать старого человека красивым. Но в своём мягком шерстяном костюме, с круглой шапочкой, с длинной белой бородой и с кротким выражением лица он выглядел как патриарх. Его присутствие успокаивало, хотя, действительно, как все великие люди, он не обесценивал и не умалял свои достижения. Если бы я даже никогда более не увидела Рериха, то всё-таки всегда чувствовала его влияние».

Уже в приведенных описаниях внешнего облика Николая Константиновича отмечена одна черта, которая составляла основу его характера, по выражению Святослава Николаевича, - выдержка и самообладание.

« Во всех его движениях, - пишет он, - была уравновешенная гармония. Он никогда не спешил, и всё же его продуктивность была изумительной. Когда он рисовал или писал, то делал это со спокойной обдуманностью. Когда он писал своим крупным почерком, он никогда не исправлял и не менял своих предложений, и менее всего своих мыслей. Это было постоянное, поступательное устремление к известной определенной цели, и это можно сказать о всей его жизни. При всех обстоятельствах и более трудных положениях он оставался спокойным и выдержанным и никогда не колебался в решениях».

Участник Баргинской экспедиции Рериха 30-х годов Николай Грамматчиков в своих воспоминаниях приводит ряд поразительных эпизодов, свидетелем которых он был.

«Надо уметь заполнить время, - говорит Николай Константинович, и сам является ярчайшим примером человека, у которого каждая минута заполнена.

Послеобеденный час, жара - 160° по Фаренгейту. Весь лагерь, расположенный посреди раскаленных скал, не движется, точно умер, засох от этого пекла…. Люди или неподвижно сидят и пьют горячую воду, или лежат, силясь заснуть.

Николай Константинович, сидя на складном кресле, или под деревом, или в юрте, работает.

Воет страшный ветер подымает тучи желтого песка, сдвигает, перевертывает юрты, изредка начинает падать перемешанный с песком снег, холод  проникает в каждую щель, закутавшись, сидят члены экспедиции, стараясь разогреться около печки.

Николая Константинович под вой ветра диктует статью о чем-то высоком… прекрасном… добром…

n

Н.К.Рерих и Ю.Н.Рерих. Экспедиция в Манчжурии.1934-35гг.

С рёвом несется по пустыне машина, пробегая милю за милей, идя к нужной цели. Несётся час, два, пять десять, пятнадцать, семнадцать подряд; шофера и пассажиры утомлены, засыпали по нескольку раз, просыпались… Машину кидает из стороны в сторону, подлетает она на ухабах, с воем ползет по глубоким пескам, взбирается на гору, летит по долинам.

Николай Константинович бросает несколько слов; через некоторое время еще заговорит, и по его словам видишь, что он и тут работает. Тут в этой гонке по монгольским степям ни на минуту не прерывается его мысль.

Случаев,… когда так просто можно было выйти из состояния равновесия по той или иной причине, и когда Николай Константинович оставался всё тем же ровным и спокойным, как будто ничего не произошло, можно привести столько, что получится целая книга. Никакие обстоятельства никогда не влияли на его настроение».

 В Учении спокойствие называется венцом духа, и как высшее достижение духовного пути, часто не понимается, не вмещается средним человеческим сознанием. Давайте посмотрим, что говорит о нём Живая Этика:

«…Люди привыкли считать покой бездействием, таким путём он превращается в психическое расслабление… Покой есть ничто иное, как равновесие. Но равновесие есть равномерное напряжение энергии. Только таким путем можно возродить и укрепить силы. (Братство, 44)

«Спокойствие действия будет высшим напряжением, будет сверканием молнии, будет мечом охраняющим. Не сон, не могила спокойствие, в нём рождается идея созидательная.» (Надземное,36)

 Именно глубочайшее равновесие всех приведенных в действие духовных энергий огромной мощи способствовало сбережению сил и приложению их в неустанном творческом труде. Известно много примеров феноменальной работоспособности Николая Константиновича. Уже в юности ему удавалось успешно совмещать занятия на двух факультетах в университете и в Академии художеств. Позднее «в свою бытность директором Школы Императорского Общества Поощрения Художеств, - по воспоминаниям Е.И.Рерих, - он был занят целыми днями, ибо школа была открыта с 9 утра до 10 вечера, да еще полдня по воскресеньям. А, кроме того, в скольких других учреждениях Николай Константинович состоял председателем и основателем, или членом комитета, и сколько вечеров уходило на такое добровольное служение! Зимою он имел очень мало времени для своего художества, иногда проходили целые недели, – и он не мог взяться за кисть; только летами, в течение трёх месяцев он работал с утра до ночи».( Письма Е.И.Рерих, т.3, стр 373. Новосибирск)

                        

Н.К.Рерих на фоне картины «Земля славянская»для короля Югославии - Александра

Святослав Николаевич отмечает, что ни у Николая Константиновича, ни у Елены Ивановны

«не было светской жизни, эта жизнь их совершенно не интересовала…. С самого утра и до позднего вечера их день был занят полезной работой. Днём были встречи, которые входили в орбиту общественной жизни отца, он делал также свои записи, в перерыве слушал музыку – это его освежало – и затем до позднего вечера продолжал свою работу. И так всегда его день был занят кипучей творческой работой».

В период, когда Рерихи жили в Кулу, Николай Константинович, как и все члены семьи, вставал очень рано – в 5 часов утра и приступал к работе над картинами. Святослав Николаевич отмечает, что

«Николай Константинович никогда не торопился, не суетился, всегда работал размеренным темпом…, но всегда поспевал всё сделать и поспевал гораздо больше, чем другие, которые торопились как можно быстрее что-то написать или что-то сделать.»

 Работа Николая Константиновича продолжалась в любых условиях. Даже в его многочисленных поездках, в экспедициях он продолжал работать над картинами. Так, во время путешествия по Алтаю « к седлу был прикреплен этюдник, и на ходу лошади он набрасывал красками пейзажи. Это редчайший случай такой художественной работы», - отмечает художник Л.Р.Цесюлевич. (Л.Р.Цесюлевич. Рерих и Алтай)

 Н.К.Рерих. Ламы – жнецы. Из «Алтайского цикла».

Находясь в труднейших походных условиях, во время Трансгималайской экспедиции Рерих написал около 500 картин.

Владимир Анатольевич Шибаев, в течение почти 20 лет бывший личным секретарем Рериха и живший долгое время в Кулу, вспоминает:

«… Характерная черта в творчестве Рериха, что он, твердо выработав план и цель действия ( будь то картина, статья для журнала, важная встреча, разработка проекта учреждения), не позволял ни себе, ни другим ничем не отвлекаться, чтобы как он выражался, не нарушалась «прямизна полета стрелы», не пострадала «монолитность действий».

…Никогда я не видел его праздным, бездействующим. Для него отдых был переменой занятий. Улучшением качества действия измерялся успех действия, ни одно действие не было так незначительно, чтобы им можно было пренебречь, и то же соизмерено максимальное усилие применялось им как к малым, так и к великим действиям.

…Он не знал страха, ничего не боялся, не пугался даже самых зловещих, чудовищных явлений жизни. Он считал, что всякий страх в корне основан на невежестве, и потому всегда повторял: «нужно знать, знать, знать!»

Н.К.Рерих.Гималаи. Розовые горы

…Утром Николай Константинович всегда приходил после завтрака вниз, в свою мастерскую или прилегавший к ней маленький кабинет, служивший и мне канцелярией; я уже ждал его там, зная, что у него уже мысленно готова не только статья, но и обычно ряд писем. Статью он диктовал мне прямо на машинку. … Николай Константинович очень, очень редко менял текст, так как мыслил очень отчетливо, ясно… Он работал в высшей степени усердно и планомерно… Обычно статья была закончена в одно утро, реже в два.

…И было всё это так быстро, как бы само собою, как умел это только Николай Константинович, - и так же прост, умен и мудр был сам смысл сотворенного…»

Интересны также детали повседневной жизни, подмеченные Шибаевым:

«Сам Рерих, как и Елена Ивановна, вел почти суровую жизнь, никогда они не жаловались на лишения, даже не признавали их…

В своем устремленном напряжении он не требовал ничего для себя лично, довольствуясь минимумом удобств, не жаловался никогда, даже в самые трудные периоды жизни, ибо он вместил полностью, что препятствия и затруднения для него были ближайшими ступенями к восхождению…. Никогда за всё это время я не видел Рерихов в роскоши. Николай Константинович считал, что роскошь несоизмерима ни с красотой, ни со знанием, более того, что она колыбель всякой пошлости, и что она – разрушение и разложение истинного ритма жизни, что она всегда была признаком упадка духа, и что лишь человеческий эгоизм может считать её заслуженным изобилием. Даже само понятие собственности в жизни Рерихов было скорее использованием средств и предметов на положительное, творческое, созидательное, общечеловечески полезное дело, а не трата их на себя или зря. Николай Константинович никогда не разбрасывал даже мелочь. На личном опыте я знаю также, что Николай Константинович был в высшей степени щедр во всех областях и на всех уровнях жизни со всеми. Он был, несомненно, одним из тех редких людей, которые любят больше давать, чем получать.

                            

Н.К.Рерих и В.А.Шибаев. Индия. Кулу.

… В доме Рерихов никогда не бывало уныния. За период почти 20-ти лет я замечал всегда лишь явную степенную торжественность во всех их действиях, в разговорах и чувство глубоко достоинства выдающихся по своей деятельности людей. Это чувство торжественности переходило от Николая Константиновича к собеседнику, будь то скромный человек, ищущий разрешения своих житейских и духовных проблем, или знатный представитель общественности, и она возвышала и обгораживала его.

Всякие вопросы и проблемы Рерихи решали всегда тихо, достойно, я бы сказал, научно: по целесообразности и соизмеримости решение могло быть только одно, и они его принимали. Много таких указаний мы видим в статьях Рериха, например, в статье «Действие» из книги «Пути Благословения»:

«Однажды великий Акбар (император Индии из династии Великих Моголов) провёл черты и спросил своего мудреца Бирбала, чтобы тот сократил её, не урезывая и не касаясь концов её. Бирбал параллельно провел более длинную линию, и тем самым линия Акбара была умалена. Мудрость заключается в проведении более длинной линии.»

Я привел эту цитату потому, что  нахожу её типичной для самого Рериха – во всех сложных и затруднительных ситуациях он находил выход и решал быстро, неожиданно, эффективно и мудро, проводя более длинную линию. Рерих также придавал большое значение тому, чтобы  всякое действие шло искренно, как он выражался «от чистого сердца».

… Рерих придавал огромное значение слову «подвиг». Это видно не только из его многочисленных картин, статей. Так и в собственной жизни он совершенно отошел от самости, самовосхваления, самомнения, самоуспокоения – наоборот, самоотверженность и самопожертвование были выдающимися чертами его характера».

                  

Н. К.Рерих. Приказ Учителя.1947г.

В связи с миссией Н.К.Рериха - как творца и вестника Культуры, создателя и руководителя многочисленных обществ, ему приходилось много путешествовать, встречаться со многими людьми. Особо следует, поэтому, остановиться на искусстве Николая Константиновича «творить отношения», которое Елена Ивановна Рерих назвала самым трудным искусством. Нужно сказать, что круг его связей и общения был чрезвычайно широк.

«Весь мир был полем его деятельности. Каждая страна представляла для него особый интерес и особое значение», - говорит Святослав Николаевич.

Николай Константинович, встречаясь с людьми, легко и непосредственно вступал с ними в контакт, находя путь к сердцу каждого, вникая в интересы собеседника и увлекая его на лучшие и светлые пути.

«…Всюду, где он путешествовал, - рассказывает Шибаев, - он чувствовал себя, как дома, для него как бы было «там, где я, там и дом мой». Он умел говорить, понять и быть понятым одинаково сердечно и искренне тибетским монахом-целителем, индусом, сингалезцем, американцем, арабом…».

                       3

Н.К.Рерих и Дж Неру.Клу, Индия 1942 год.

Все, кому приходилось встречаться с Николаем Константиновичем, сохранили о нём светлые и теплые воспоминания – от простых крестьян до ближайших духовных учеников и сотрудников.(…)

Во всех высказываниях о Николае Константиновиче постоянно подчеркиваются его дружелюбие и простота. (…) Только любовь, радость открытия человека, поддержание его светлых устремлений к знанию, к труду, к строительству будущего, - вот что руководило Рерихом. Елена Ивановна, которая, по её признанию, знала зарождение и развитие почти каждой мысли Николая Константиновича, отмечала, что у него «нет ни одной личной мысли, всё решительно направлено и отдано на служение общему благу».

И еще одно качество редчайшее из редких, необходимо отметить – простота. Об этом качестве в Живой Этике и в письмах Елены Ивановны сказано: «Знание приводит к простоте» (Аум,508)

«Простота свидетельствует о ясности понимания. Высшая Истина открывается лишь в величии простоты. Конечно, простота эта особая, так же, как и высшая радость есть особая мудрость» (Письма Е.И.Рерих, т.2 стр.228, Новосибирск)

И ещё Елена Ивановна пишет: «… Истинно приближённый или доверенный будет, именно, прост в своей жизни, стараясь внешне ничем не выделяться, и будет молчать о достижениях своих». (Письма , т.1 стр.276. Новосибирск)

Вспомним, как Николай Константинович писал:

«Те, кто встречал в жизни Учителей, знает, как просты и гармоничны и как прекрасны Они».

И Николай Константинович этой гармонией и простотой, которые он нёс во всём своем облике, свидетельствовал о своей близости к Ним.  (…)

 Вот что вспоминает о своём учителе Зинаида Григорьевна Фосдик:

«… Всегда сострадательный, он облегчал душевную боль тех, кто приходил к нему. Он никогда не умалял, но всегда возвышал, находя в каждом, даже в самом малом сознании, семя добра». «Он великодушно хвалил, когда был заметен хоть маленький прогресс, побуждал к ёще большим достижениям. Радостно он приветствовал добрую душу и замолкал, когда зло давало о себе знать в его присутствии».

                      

З.Г.Фосдик. Директор Музея Н.К.Рериха в Нью-йорке. 50-е годы

Так Николай Константинович следовал указанию Учителя: «Надо в удвоенное стекло смотреть на всё доброе и в десять раз уменьшать явления несовершенства, иначе останетесь прежними». (Листы Сада Мори,1)

Когда-то ещё в юности художника отец Иоанн Кронштадский завещая Рериху: «Во всех трудах своих смотри в основу и углубляй добро». И этому завету Николай Константинович следовал всю жизнь.

Крестьяне алтайского села Верх-Уймон, рассказывая о приезде Рерихов в август 1926 года, прежде всего, отмечают, что все они были необыкновенно красивые и добрые.

Одна из книг Рериха, посвященная Трансгималайской экспедиции, называется «Сердце Азии». Биограф Рериха Жан Дювернуа в связи с этим пишет:

«Не определил ли художник самим названием книги смысл того, что сделало успешной его экспедицию? Не прикоснулся ли он к сердцу человеческому, которое открыло ему все пути?»

И  - продолжим – не то же ли прикосновение к сердцу человечества сделало успешной и всю миссию Рериха, как вестника Культуры?  Вспомним, что он раскрывал понятие культуры, как Культ Света. В Живой Этике говорится:

 « Культ Света есть культ Сердца. Понять это отвлеченно, значит оставить сердце в холоде. Но как только свет солнца-сердца сделается жизнью, потребность тепла магнита засияет, как истинное солнце. … Учение о Сердце светло, как солнце, и тепло сердца спешит также быстро, как и солнечный луч». (Сердце,62)

«Сердце, предавшееся добру, излучает благодать непрестанно».(Сердце, 63)    (…)

                

 Н.К.Рерих и Е.И.Рерих на Алтае в экспедиции.1926г.

Так во всех делах участие в них, зримое или незримое, Николая Константиновича вносило жизнь и препятствовало смерти.  «Можно ли в земной жизни совершать лишь полезные действия?», - вопрошает Живая Этика. – Конечно, можно. Легко представить  целую жизнь, как беспрерывный поток полезности для других». (Мир Огненный, 1, 445)

Именно таким беспрерывным потоком даяния и служения была жизнь Н.К.Рериха. Елена Ивановна писала о нём:

«Путь учения, путь служения есть, прежде всего, путь самоотречения и самопожертвования, но радостен этот путь, когда в сердце горит любовь к Иерархии Света. Все тернии обращаются в благоухающие фризии. Пример такого служения и являет Николай Константинович. Если бы Вы знали всю тяготу его, то, воистину, ужаснулись бы ноше непомерной! Но, именно, в нём горит такая любовь, такая преданность, такое устремление к принесению всего себя на общее благо, что он всё принимает с великою готовностью и радостью. И разве не великая радость заключается в сознании выполненного долга перед человечеством?» (Письма, т1, стр.222. Новосибирск)

                          

С.Н.Рерих. Портрет Н.К.Рериха со священным ларцом.1928г.

«Сеятели добрые идут по миру, когда содрогается человечество». (Братство,610)

Именно, таким добрым сеятелем был Н.К.Рерих. Семена добра, посеянные им, непрестанно дают и будут давать всё новые всходы в сердцах и душах людей. Они заключены в сиянии его полотен, в глубинах его литературной мысли, ими насыщено пространство. Ведь  «мысль не умирает в пространстве… Нет предела распространению её».

Также и Великие Духовные Индивидуальности, носители этой мысли, не умирают. Они продолжают служение тому делу, которому они посвятили свою земную жизнь. И каждый раз, когда мы участвуем в осуществлении их идей, они устремляются к  нам на помощь, посылая силы и устремляя на лучшие пути.

 

Перечатка из Газеты «Перед Восходом» №1(6)/1994. Издание Сибирского Рериховского общества.(Сокращенный вариант)